15 августа в Абхазии отмечают день добровольца, посвященный людям, которые сражались вместе с абхазским народом во время ОВНА 1992-1993 годов. Инфопортал ВААК публикует несколько историй ветеранов-добровольцев к этой дате.
Аста Ардзинба
Войска Госсовета Грузии вторглись в Абхазию 14 августа 1992 года: так началась Отечественная война народа Абхазии. А уже на следующий день первая группа добровольцев во главе с председателем комитета самообороны Конфедерации Горских Народов Кавказа (КГНК) Султаном Сосналиевым прибыла в Гудауту, которая оставалась под контролем абхазов. Вся остальная часть Республики уже была занята грузинскими войсками.
Война застигла абхазский народ врасплох. Появление добровольцев укрепило дух абхазской армии, которая только начинала формироваться.
Группа Сосналиева, прибывшая в Абхазию 15 августа, была лишь началом. Кстати, поэтому День добровольца в Абхазии отмечают именно в этот день.
18 августа на чрезвычайной сессии парламента КГНК в Грозном было решено оказать всестороннюю помощь сражающейся Абхазии. С Северного Кавказа, юга России, из стран проживания абхазской диаспоры за рубежом – Турции, Иордании, Сирии, Канады и других – в Абхазию начали приезжать добровольцы.
У каждого из этих людей, которые по зову сердца прибыли на помощь абхазской армии во время Отечественной войны 1992-1993 годов, своя история. Но всех их объединяло одно: благородство, отвага, решимость, горячее желание с риском для собственной жизни помочь выжить абхазскому народу, не желавшему никакой войны.
Халдун
Ветеран-доброволец Халдун Лейба – из Иордании. События первых дней войны навсегда врезались в его память.
«Мы успели проскочить российско-абхазскую границу до того, как грузины взяли ее под контроль. [Сыграли роль] буквально какие-то двадцать минут, потому что в паре километров от границы мы встретили колонну госсоветовцев, направлявшихся к Псоу. Нас остановили, досмотрели. Оружия у нас почти не было. Я захватил с собой нож, его спрятал. У Султана [Сосналиева] была бумага, будто мы футбольная команда и едем на сборы. Присмотрелись, пропустили», - вспоминает Халдун.
Тогда, в 1992 году, ему был 31 год, и он впервые приехал на Кавказ, на родину предков. В Кабардино-Балкарии, в Нальчике, он встретил девушку, на которой собирался жениться.
«В Иордании абхазы говорят на кабардинском языке, потому что адыгов (собирательное название народов восточного Кавказа, родственных абхазам – прим. ред.) там больше. Женятся тоже на адыгских девушках. Семьи смешанные, а потому абхазский язык вытеснили. Я слышал только, как на нем говорили старики, но мало что понимал», - рассказывает Халдун.
Из-за того, что он не знал ни абхазского, ни русского, но в совершенстве владел кабардинским, Халдун и решил поселиться в Кабардино-Балкарии, а не в Абхазии, хотя и был этническим абхазом.
Но, говорят, от судьбы не уйдешь. События, которые последовали вскоре, привели молодого человека на историческую родину.
«Мы были в театре с невестой. Выступление прервали и прямо со сцены объявили, что на абхазов напали. В зале несколько раз прокричали: «Спасти Абхазию!» В тот же вечер я с первым автобусом добровольцев во главе с Сосналиевым ехал в Республику. Ту девушку, свою невесту, я больше никогда не видел», - вспоминает Халдун.
Приехав в Абхазию, он попал в группу добровольца из Кабардино- Балкарии, Ибрагима Яганова (Героя Абхазии – прим. ред.). Халдун участвовал во всех ключевых наступательных операциях абхазской армии. С оружием обращаться он умел хорошо, научился этому в иорданской армии.
«В Иордании это необходимо, там чуть ли не каждые два года война. Абхазия – другое. Здесь курорт, вкусная кухня, девушки. Абхазы не умеют и не хотят воевать. Это не агрессивный народ. И я приехал не убивать, а защищать свой народ, свою родину, которую собирались стереть с лица земли. Это самое главное, что я о себе знаю», – делится Халдун Лейба.
Он уверен: его решение воевать не было попыткой стать героем. Не было оно и внезапным порывом, свойственным молодым. Да это было даже и не решение, уточняет Халдун, а предопределение свыше.
Никто тогда не задумывался, как будет выгоднее, просто «делали, что требовалось».
«Ненавидел, когда давали задание снять снайпера. По снайперам стрелять – убийство. Ты ведь его видишь и конкретно в него целишься. Я в основном держал гранатомет – «черное оружие». Знаете, почему «черное»? Это оружие убитого. Я был десятым, кому этот гранатомет переходил», - рассказывает Халдун.
О чем чаще всего вспоминают участники войны после ее окончания? Не о победе, не о том, как выбрался в одиночку из окружения, не о боях. Чаще всего вспоминают погибших товарищей.
Вот и Халдун так: «Похоронил 35 своих друзей в войну. Я, как того требуют наши обычаи, омывал их тела перед погребением. 35 человек. Я помню их лица».
Риад
В той же группе быстрого реагирования под командованием Ибрагима Яганова воевал Риад Арутаа, доброволец из Сирии.
В Абхазию он приехал вместе с родным братом Фаридом. Они не расставались в войну, пока Фарида не убили на Восточном фронте в марте 1993 года. Похоронили его в Ткуарчале.
«После смерти брата я уехал в Сирию навестить родителей, поддержать их. Когда пришло время возвращаться, они пытались меня отговорить. Они уже потеряли одного сына и боялись потерять второго. Но я никого не послушал, собрался и уехал».
У Риада – с десяток трагикомических историй с войны. Ведь известно, на войне люди продолжают жить и даже шутить. Есть и истории о «неслучайных случайностях», сохранивших жизнь.
Все знают про Тамышский десант (успешная операция в ночь с 1 на 2 июля 1993 года, когда морской десант высадился с баржи в селе Тамыш Очамчырского района и соединился с подразделениями абхазской армии Восточного фронта – прим. ред.). Это был успех. Но ему предшествовала попытка десантироваться в Очамчыре, о которой ветеран рассказывает так.
«Нас провожали с причала в Гудауте всем городом. Женщины плакали, дети махали руками… Это что за десант такой? Один звонок в Сочи, и враг бы уже был предупрежден. Наконец, отплыли. И тут баржа заглохла и начала тонуть. Кругом море, берега не видно. Мимо проплывают автоматы, потому что вода уже прилично поднялась. Мы смогли добраться обратно в Гудауту. Кто-то тогда сказал: «Я знал, что мы не утонем. Потому что Риад и Фарид – истинные мусульмане, их бы Всевышний пожалел». А ребята, которые должны были встречать нас в Очамчыре, погибли. Их взяли в окружение, всех убили».
Сейчас Риад женат, воспитывает троих детей и живет в Сухуме, переехав в Абхазию около семи лет назад.
В Сирии его семья жила на границе с Израилем в местности, известной как Голанские высоты. Там некогда было 14 адыгских сел, а сейчас только три. Из-за войны Сирии и Израиля жители уехали, переселились преимущественно в Дамаск. Но война пришла и туда.
«В 2012 году я вывез семью из Дамаска в Сухум, - говорит Риад. - Дети быстро адаптировались. Сын в тот год заканчивал школу. Ему пришлось поменять программу, но, так как он с детства хорошо говорит по-русски, ему в сухумской школе было несложно».
Заур
Абазину Зауру Дзугову в 1992 году было 25 лет. К этому времени он уже окончил автодорожный техникум, прошел службу в советской армии, поступил и окончил Карачаевский педагогический институт по специальности «учитель физкультуры». Впереди у молодого человека были мирные планы. Он не предполагал, что столкнется лицом к лицу с войной.
«Войну никто не предполагает… кроме тех, кто ее затевает. Нормальные люди о войне вообще не думают», - поясняет Заур.
Отечественная война народа Абхазии была шоком, громом среди ясного неба для всех односельчан Заура. 14 августа, в первый день боевых действий на абхазской земле, в его родном Старокувинске Карачаево-Черкессии, в местном Доме культуры собрался весь аул. Были возмущения и призывы, вспоминает доброволец.
Вскоре Заур с группой мужчин занялись сбором гуманитарной помощи. Люди отдавали в помощь абхазскому народу, кто что мог: продукты, деньги, табак.
После освобождения Гагры в октябре 1992 года на двухдневную побывку в КЧР приехал участник войны Мухаммед Килба (Герой Абхазии, в настоящее время Секретарь Совета Безопасности Абхазии – прим. ред.). Обратно в Абхазию он возвращался уже вместе с группой добровольцев, среди которых был и Заур Дзугов.
«Решение я принял в одночасье, даже не задумываясь. Дома никто ничего не знал. Тогда и родители были живы, сыну было чуть больше года. Но я ни с кем это решение не обсуждал», - рассказывает Заур, и добавляет: «Нашим комбатом был – и остается – Мухаммед Килба. Профессиональный военный с большим опытом работы в военных структурах СССР, он прекрасно знал военное дело, возрастом был старше нас, все ребята приняли его командование. После Всевышнего на войне для нас был Мухаммед. Он спас много жизней».
Всего в войне за освобождение Абхазии участвовало 119 добровольцев из Карачаево-Черкессии, 13 из них погибли. В память о них и для поддержки семей погибших в Черкесске создали Союз абхазских добровольцев. В определенное время Союз возглавлял и Заур Дзугов.
При его активном содействии в 2016 году в Черкесске появился памятник добровольцам, погибшим за свободу и независимость Абхазии. Монумент возведен в Аллее Славы в парке Победы рядом с памятником воинам-афганцам. На гранитном камне высотой около трех метров установлена черная плита с высеченными на ней именами погибших.
Это второй памятник абхазским добровольцам в России: первый установлен в столице Кабардино-Балкарии городе Нальчике.
Слава мужеству и подвигу добровольцев
Более двух тысяч добровольцев из разных стран участвовало в боевых действиях в Абхазии. Из них 51 человек сегодня имеет звание «Герой Абхазии». 247 человек награждены орденом Леона, 623 – медалью «За отвагу». Более 260 добровольцев погибли.
В городе-герое Гудаута перед зданием, где во время войны располагался штаб Конфедерации горских народов Кавказа, стоит памятная стела добровольцам. Авторы мемориала – художники Батал Джапуа, Тимур Кайтан и Беслан Багателиа. На стеле изображен орел – символ свободы, под его левым крылом изображен абхазский флаг, а под правым – флаг Конфедерации.
Это – одна из форм увековечения памяти высочайшего проявления мужества и человеческого духа абхазских добровольцев.
войти или зарегистрироваться.