24 июля исполняется 70 лет абхазскому поэту и общественно-политическому деятелю, более 15 лет бывшему генеральным секретарем МАААН – ныне ВААК – кавалеру ордена «Честь и слава» II степени Геннадию Аламиа.
Саид Барганджия
Каким представляешь себе поэта до встречи с ним? Конечно, поэзия – сфера чувств. Но настоящие, истинные чувства вовсе не находятся в зависимости от какой-то внешней утонченности их обладателя. Идя на встречу с Геннадием Аламиа, решаю ничего не предугадывать, а просто как следует всмотреться в своего знаменитого собеседника.
Кроме того, что Аламиа поэт и издатель, общественно-политический деятель, основатель конфедерации народов Кавказа, более 15 лет – секретарь Международной ассоциации абхазо-абазинского народа (сейчас – Всемирный абхазо-абазинский конгресс – прим. ред.), он разносторонний и талантливый во всем, как все талантливые люди. Например, поэт Аламиа – еще и пилот малой авиации, как он сам позже расскажет.
Каким его точно не назовешь, так это сентиментальным. И в то же время… Этот с виду строгий, в чем-то даже грубоватый человек, который за несколько минут нашего с ним общения уже успел продемонстрировать этакую «резкость в интеллигентной форме», все с той же строгостью начинает говорить о душевном, а из всех событий своей жизни главным считает осознание себя в этом мире. При этом несколько раз, все с той же строгостью, переспрашивает: «Ты точно внимательно слушаешь?».
Вместо ответа о детстве
«Когда на закате простился я с солнцем,
И поутру встретил его. Тогда я родился.
Когда я пошел по дороге из дома с мыслью сюда возвратиться,
Тогда я родился!..»
Эти строки Аламиа зачитывает вместо ответа о своем детстве, как-то сразу переводя тему с фактического начала жизни на духовное. Он расскажет и о детстве, а пока… Пока я – «внимательно слушаю», пытаясь не упустить ничего важного. А становление выдающегося человека, поэта-философа – важно. Это – все к той же мысли о самом ярком моменте жизни, когда он «вдруг обнаружил себя в этом мире».
«Ребенок не сразу осознает, что пришел в этот мир, не сразу понимает, куда попал. Вот осознание этого и остается самым главным воспоминанием из моей жизни, со всеми ее трудностями, со всеми неурядицами. Но я четко понимаю, что здесь, в жизни, больше радости, больше света, чем тени», - поясняет поэт.
Отцовский дом
Родился он 24 июля 1949 года в семье Шалико Аламиа и Клары Касландзия. Мать называли еще Лили, она была двоюродной сестрой выдающегося абхазского актера Лео Касландзия, долгие годы работала педагогом русского языка и литературы в Кутольской школе. Отец, Шалико, по профессии был экономистом, много лет руководил колхозом в селе Кутол (село в Очамчырском районе Абхазии – прим. ред.).
«В те трудные годы он смог настолько грамотно организовать работу, что люди приезжали в Кутол заработать деньги, многие жили хорошо. Он запретил вывозить из села лес и построил лесопильный завод, появились рабочие места. Он был особенным человеком. Я таких, как он, больше не знаю. Это был человек, который жил для других», - вспоминает отца Геннадий Аламиа.
Отцовский дом стоит в селе Кутол и сегодня. Он все такой же, как и много лет назад, скромный и родной. Сейчас Геннадий его восстанавливает. В доме живет его младший брат Гиви.
«Могилы родителей находятся на небольшой возвышенности над домом, и мне иногда кажется, что отец с грустью смотрит на дом, в котором когда-то жило столько людей. Поэтому мне важно его восстановить», - делится Аламиа.
В отцовской семье их было шестеро детей, Геннадий – старший.
Учился он всегда хорошо, при этом, как признается, не был ни «отличником», ни «хулиганом». С детства имел большую любовь к чтению.
«Часто поздно засыпал, еще в школе перечитал много художественной литературы. Многое отложилось в памяти», - рассказывает он.
Пижон на тракторе
Из людей, с которыми его свела жизнь в те детские годы, главным для Геннадия стал директор школы в родном селе Иван Николаевич Садзба (известный абхазский просветитель - прим. ред.).
«Иван Николаевич был выдающимся человеком. Они [вместе] с папой создали ученическую бригаду. У нас было два трактора. Летом мы (школьники – прим. ред.) работали, собирали чай. Нам платили за работу, немного денег добавлял колхоз, и мы путешествовали. Нам удалось на эти деньги объездить весь Советский Союз еще будучи школьниками», - рассказывает Аламиа.
Как-то, возвращаясь с полевых работ, Геннадий Аламиа перевернулся на одном из тех самых тракторов.
«Это было самое настоящее пижонство. Я ехал и увидел, что за мной наблюдает мама. Хотел продемонстрировать ей, как управляю трактором. Заигрался и сам не понял, как перевернулся», - вспоминает Аламиа случай, который, к счастью, обошелся без последствий.
«Передайте ему, чтобы больше никогда не писал»
Сразу после окончания школы в 1967 году Геннадий Аламиа поступил на физико-математический факультет Сухумского педагогического института. В этом вузе он проучился до третьего курса, а потом сменил его на Московский литературный институт Союза писателей СССР имени Максима Горького.
«Физмат я бросил, потому что у меня тогда не сложились отношения на факультете. Это были годы, когда тут хозяйничали грузины. Тем более, у меня как раз появилась возможность поступить в литературный институт в Москве», - поясняет он.
Склонный с детства к литературе, он и сам писал стихи. К тому времени – а это был 1970 год – у Геннадия Аламиа их накопилось на сборник, который и вышел через год после его поступления в Москву. Сборник называется «Голубое небо».
Потом было еще много сборников его стихов – более десяти. Эти стихотворения и сегодня пользуются популярностью, трогая души читателей. Геннадий Аламиа также перевел на абхазский множество произведений мировой классики, неоднократно выступал автором научных статей.
Интересная история связана с самым первым стихотворением поэта. Его когда-то опубликовали в школьной газете в Кутоле, а с годами Геннадий Аламиа про него совершенно забыл.
«Я уже вернулся из Москвы после учебы. И [директор школы] Садзба показал мне одно стихотворение, но не сказал, кто его автор. Попросил дать рекомендации. Я прочел и попросил Ивана Николаевича передать автору, чтобы он больше никогда не писал, потому что у него нет таланта. Тогда Иван Николаевич сильно рассмеялся, он столько смеялся!.. Когда успокоился, сказал мне, что я и есть автор. Оказалось, что это тот самый стих, который я писал еще в школе», - смеется Геннадий Аламиа.
Работа в СМИ и независимая газета движения «Аидгылара»
После окончания московского вуза Аламиа там же, в Москве, поступил на практику в журнал «Дружба народов», затем работал в подмосковном городе Раменское в местной газете, а спустя несколько лет вернулся в Абхазию. Работал в музее имени Дмитрия Гулиа, позднее в детском журнале «Амцабз», затем – в газете «Апсны капш», а в конце 80-х нашел себя в актуальном и востребованном издании.
Это была газета «Аидгылара», которую выпускало одноименное демократическое общественное движение (Народный Форум Абхазии «Аидгылара» («Единение») состоялся 3 декабря 1988 года в Сухуме и вылился в движение, объединившее группы граждан Абхазии в борьбе за независимость республики – прим. ред. Геннадий Аламиа был одним из его активистов).
«Буквально на днях перечитывал выпуски «Аидгылара». Я доволен своей работой. Несмотря на все сложности, газета была независимая. Мы писали о проблемах, о которых в других газетах не говорили. Со временем за нами уже стоял народ. Удивляюсь, что мы такое смогли осилить. Так мы проработали три года», - рассказывает Аламиа.
Война, оружие и «кукурузники»
В 1992 году началась Отечественная война народа Абхазии. Геннадий Аламиа принял в ней активное участие. Стоявший у истоков Народного Форума и национального движения за независимость, на момент начала военных действий он занимался поставкой в Абхазию оружия. Война застала его «в кабинете Владислава Ардзинба».
«Нам сообщили, что они [грузины] пошли, и через несколько дней было принято решение отправить меня в Чечню. Перед войной я плотно занимался Кавказом, у меня были хорошие связи, была поддержка, поэтому меня и отправили на Кавказ».
Нужно здесь отметить, что Геннадий Аламиа в свое время создал Ассамблею Горских народов Кавказа, которая в 1992 году была преобразована в Конфедерацию народов Кавказа (КНК). Среди проблем, обсуждаемых Ассамблеей, значительное место занимали вопросы объединения усилий для демократизации обществ в республиках СССР, так как это был период перестройки.
Именно Конфедерация способствовала активному добровольческому движению с Кавказа в Абхазию во время Отечественной войны народа Абхазии. И, учитывая, тесную связь Геннадия с Кавказом, было принято решение именно его отправить на Кавказ. Он был одним из тех, кто скоординировал добровольческое движение, а также помогал перевозить в Абхазию оружие в тяжелые годы войны.
«Я сразу улетел, даже не знал, где находятся мои дети, – продолжает Аламиа. – Увидел старшего сына на Красном мосту в Сухуме в первый день войны. Он воевал, остальные были маленькие. Так и улетел», - рассказывает Аламиа.
Оружие переправляли на «кукурузниках» (народное название советских самолетов сельскохозяйственной авиации – прим. ред.) из разных регионов России в Абхазию. К тому времени, по необходимости, Геннадий Аламиа научился управлять кукурузником и очень часто был вторым пилотом.
«В принципе «кукурузником» управлять несложно – почти, как машиной. Сложно его посадить», - говорит он.
В один из таких рейсов произошло ЧП.
«Со мной главным пилотом был чеченец Абдула. Я решил покурить и попросил его взять управление на себя. Через несколько минут наш «кукурузник» начал барахлить. Абдула начал посадку, крылом задел при посадке большой стог сена, и мы упали. Я был в сознании и сразу вспомнил, что курил, понимал, что самолет может загореться за несколько секунд. Рядом лежал бездыханный Абдула. Я подумал: мертвый… но потом он оказался живым. Я выбрался сам, вытащил его», - вспоминает Аламиа.
Работа в руководстве МАААН
В 1992 году, 7 и 8 октября, в селе Лыхны прошел I Всемирный Конгресс абхазо-абазинского народа. Его участниками стали представители диаспор дальнего и ближнего зарубежья, делегаты из Кабарды, Адыгеи, Шапсугии, Абазашты. Это событие существенно повлияло на поднятие духа народа Абхазии в период Отечественной войны 1992-1993 годов.
Конгресс возглавил Тарас Шамба. Геннадий Аламиа также был одной из главных фигур у истоков создания Международной ассоциации абхазо-абазинского народа (МАААН, современное название: Всемирный абхазо-абазинский конгресс – прим. ред.). Более 15 лет он проработал в должности Генерального секретаря МАААН, создавая основы работы этой организации, главные идеи и принципы.
«Странно было бы, если бы у него был не сложный характер»
После окончания Отечественной войны народа Абхазии Геннадий Аламиа вместе с другими борцами за независимость продолжил трудиться для укрепления независимой Абхазии. Он был заместителем Председателя Верховного Совета, вице-спикером Народного Собрания Абхазии, некоторое время возглавлял Народный форум «Аидгылара».
Более 40 лет с Геннадием Аламиа дружит политический и общественный деятель, музыкант, дирижер, композитор, народный артист Республики Абхазия Нодар Чанба.
Вот как он говорит об Аламиа: «Наше поколение выросло в проблемах взаимоотношений с грузинами. Это как-то само собой получалось, когда люди, небезразличные к судьбе своей страны, сближались. Он поэт, у нас уже есть общая платформа для общения. Он человек искусства, человек культуры».
Характеризуя своего друга, Чанба называет его сложным, резким и принципиальным.
«У него сложный характер. Это проявляется в некоторой категоричности, в упрямстве. Странно было бы, если бы у него был бы не сложный характер, ведь он человек искусства, я говорю о настоящих [людях], особого видения мира. А у него особое видение мира, все негативные процессы он воспринимает по-особенному», - поясняет Нодар Чанба.
У них с Геннадием Аламиа прямо сейчас есть общее дело. Это новая постановка Абхазского драматического театра шекспировской трагедии «Ромео и Джульетта».
Именно Геннадий Аламиа перевел этот литературный шедевр на абхазский язык. Премьера планируется в середине августа текущего года, друзья планируют пойти на нее вместе.
Семья и будущее
Общаясь с выдающимися людьми, понимаешь, что, несмотря на всю их яркую и насыщенную жизнь, все же главным ее смыслом остается семья. Так и у Геннадия Аламиа. Сегодня он окружен любовью своих детей, внуков, вниманием братьев и сестер.
Старший сын живет со своей семьей в Бельгии. Еще двое сыновей – в Сухуме, один работает в прокуратуре, другой - частный предприниматель. Дочь живет и работает в Москве.
Самый ценный «подарок», который Геннадий Аламиа «получил» на один из дней своего рождения – это рождение любимой внучки Нарии. Она тоже родилась 24 июля. Нария ходит в детский сад и больше всех любит дедушку. Она говорит только на абхазском языке и даже пытается что-то сочинять, как дед. В этой пятилетней девочке, ее устремлениях, талантах и детском, непосредственном отношении ко всему, Геннадий Аламиа видит и свое будущее, видит счастье, имеет возможность «вживую» увидеть сбывающимся свое главное убеждение о том, что в жизни «больше радости, чем тени».
войти или зарегистрироваться.