К 70-летию со дня рождения выдающегося абхазского литератора наших дней Даура Зантария инфопортал ВААК публикует очерк о его творчестве и судьбе.
Аста Ардзинба
«До боли долгими ночами
творил я сам себя из снов,
вдыхая музыку молчанья
и выдыхая души слов,
– а как рывком раздвину шторы
и расплескаю синеву,
– придуманные мной просторы
смогу увидеть наяву».
Даур Зантария
Абхазский и русский писатель, поэт и публицист Даур Зантария родился 25 мая 1953 года в селе Тамыш Очамчырского района Абхазии в простой крестьянской семье. Вместе с двумя сестрами, Риммой и Евой, их было у родителей трое.
Удивительный ребенок
Отец, Бадз Зантария, был фронтовиком, участником Великой Отечественной войны. Родные и односельчане вспоминают его как искусного оратора, замечательного рассказчика: возможно, это умение владеть словом отца и передалось сыну.
Даур был способным вообще. В школьные годы ему прекрасно давались точные науки, он был силен в алгебре и геометрии, на отлично сдавал физику. Однако уже тогда проявлялась его любовь к литературе и явный к ней дар.
Вот лишь один интересный факт: семиклассником мальчик перевел на абхазский язык целую главу «Евгения Онегина». Он зачитывался произведениями русских и зарубежных писателей, удивлял учителей своей эрудицией, потому что всегда читал сверх того, что входило в школьную программу.
Поэзия вместо поп-музыки
Через дорогу от Даура жил его друг и одноклассник – Владимир Зантария, будущий поэт и доктор филологии. Нужно ли говорить о том, что их интересы и вкусы во многом совпадали? Владимир Зантария, который позже учился с Дауром и в одном вузе – Сухумском педагогическом институте, – вспоминает, что молодые люди любили вместе слушать «винил». Но это были не зарубежные грампластинки с популярной музыкой, а редкие записи выступлений поэтов Сергея Есенина, Владимира Маяковского, Анны Ахматовой. Живые голоса русских классиков – вот что увлекало одаренных юношей. Вместе они писали и рецензии на театральные спектакли Абхазского драмтеатра, которые публиковались в газете «Апсны Капш».
«Родители Даура, отец Бадз – красавец фронтовик, в орденах, его часто приглашали в Тамышскую школу, где просили выступить перед учащимися, – и мать, Нателла, – эти люди были большими тружениками, они работали в колхозе, выращивали табак. Всегда гостеприимные, они жили в достатке, но все было заработано своим тяжелым трудом. Каких-то особых возможностей у семьи не было. И Даур не был избалован ими», - рассказывает Владимир Зантария.
Даур Зантария окончил филологический факультет Сухумского педагогического института в 1975 году. Первым местом его работы стала редакция детского журнала «Амцабз» («Пламя») в Сухуме. В этот период он выпустил сборники своих рассказов на абхазском языке «Набережная» (1979 год) и «Нар улбаит» (непереводимое пожелание на абхазском благополучно спуститься на землю тем, кто забрался на дерево – прим. ред.) (1981 год).
Тексты, от которых «кружилась голова»
В 1984 году Даур поступил на Высшие курсы киносценаристов в Москве и поехал туда. Он учился в мастерской кинодраматурга Валентина Ивановича Ежова — автора сценариев к советским фильмам «Баллада о солдате» и «Белое солнце пустыни». В этом же году Зантария стал Членом Союза Писателей СССР (уже будучи членом Союза Писателей Абхазии), начал дружить с литераторами Андреем Битовым, Фазилем Искандером, Татьяной Бек и Мариной Москвиной (последняя – автор очерка «Житие Даура Зантария, колхидского странника» и составитель памятного сборника о нем – прим. ред.).
Если в начале своего творческого пути Даур писал преимущественно на абхазском и совсем немного на русском, то постепенно он все больше переходит на русский язык. Некоторые свои произведения он сам переводит с абхазского на русский. В этот период Даур создает две исторические повести. Первая – «Судьба Чу Якуба», ее действие разворачивается во второй половине XIX века, в период массового переселения убыхов в Османскую империю. Главный герой, убых Якуб из рода Чу, оказался среди горцев Кавказа, возглавивших бунт в Каире против султана. Вторая повесть – «Енджи-Ханум, обойденная счастьем» – сложная и драматичная история абхазской княжны.
«Она (вторая повесть – прим. ред.) показалась мне не только талантливой, но и гениальной, — вспоминал писатель Андрей Битов — настолько в ней выражен новый жанр, новый писатель — органичный сплав эпоса и хроники, фольклора и летописи. Казалось, после Фазиля Искандера в абхазо-русской прозе делать нечего. Даур нашел путь, продолжение которого сулило мировую мощь».
Обе повести, действительно, стали заметным явлением не только в творчестве Зантария, но и в целом в литературной жизни Абхазии.
Московские коллеги и друзья высоко ценили талант Даура Зантария. Андрей Битов перевел его рассказ «Витязь Хатт из рода Хаттов», он был издан в 1987 году. А главный редактор газеты «Россия» Иван Подшивалов говорил, что Даур умел писать так, что «благородство души волшебным образом оказывалось на книжном листе».
«Те довольно редкие его тексты, которые годились для публикации (потому что писал он обыкновенно с такими перескоками и разветвлениями сознания, что голова кружилась), вызывали всеобщее восхищение», – отмечал Подшивалов.
Война
«Здравствуй, однако ж, день.
Где все дома без стен.
Здравствуй, родной Тамыш.
Где все дома без крыш».
Даур Зантария, «Тишина»
Война в Абхазии (Отечественная война народа Абхазии 1992-1993 годов – прим. ред.) началась летом и застала Даура на родине в Абхазии. Война стала для писателя потрясением. В его ближайшем окружении потом вспоминали, что в нем что-то надломилось, он помрачнел. Тамыш, родное село Даура, стал местом ожесточенных боев. Отчий дом был разрушен, многие рукописи – уничтожены. Минные поля, разбомбленные здания и обновленные кладбища он потом опишет в своих произведениях, родному дому посвятит проникновенный рассказ «Три свидания с домом». На войне погибли братья Даура, не стало близкого друга Адгура Инал-ипа – ему Даур посвятит свое знаменитое стихотворение «Сижу под вязами…».
В тот же период после продолжительной болезни скончалась супруга Лариса, и Даур остался один воспитывать сына Нара.
Только в 1996 году писатель снова приехал в Москву, вместе с сыном. Устроился работать в сфере журналистики. Он был обозревателем газеты «Россия» и корреспондентом журнала «Эксперт». В этих и других изданиях публиковались его эссе и статьи, посвященные проблемам Кавказа и военным конфликтам.
Писатель Петр Алешковский по поводу этого поворота судьбы замечал, что Зантария «сбежал» из Абхазии в Москву от последствий войны и неустроенности. Даур и впрямь искал убежища, потому что с трудом мог вынести все, что на него навалилось.
«Его мучила совесть, душило бессилие что-либо совершить во благо — он сделал, что мог, написал книгу», — объясняет Алешковский.
Золотой роман Зантария
Главный роман Даура Зантария, вершина его творчества – «Золотое колесо» – вышел в свет в Москве в 1998 году. Это произведение о грузино-абхазском конфликте, которое критики назвали историческим романом с элементами магического реализма. После его выхода Зантария сразу начали сравнивать с Габриэлем Гарсиа Маркесом, хотя он сам от этого сравнения отмахивался.
«Когда я чувствую определенное влияние и зависимость, я пытаюсь их избежать», — говорил он в интервью поэтессе Татьяне Бек. И пояснял: «Параллели с латиноамериканцами критика уже проводила. Говорили о мифологии, магическом реализме. Я в этом мало смыслю. Культура, в которой нет письменных традиций или же их мало, обращается к своему фольклору, как правило, характерному и яркому. В фольклоре как бы весь народ участвует в творчестве, не перепоручая его литераторам. Это и есть твои корни. Поэтому я, рассказывая о народе, не могу обойтись без мифологии. Наверное, и Маркес писал так историю своего народа — с чистого листа».
«Золотое колесо» было написано на русском, причем автор считал, что на абхазском роман получился бы совсем другим.
«Гость, который впервые пришел в чужой дом, он каким старается быть? Он старается быть веселым, остроумным и рассказывает о своем крае самые замечательные вещи. И это всегда будет роднить всех нерусских писателей, пишущих по-русски, — вне зависимости от уровня, будь то Гоголь или я: они (мы) — гости в русской литературе. Я мог бы этот роман написать на абхазском языке, а потом благополучно перевести на русский. И это был бы совсем другой роман: он был бы обращен к своим и наверняка был бы более жестким», - признавался Даур Зантария той же Татьяне Бек.
Наследие
Душа, ты полетишь по Млечному Пути,
Где множество родных теней обнять удастся
Пред тем, как и тебе придет пора врасти
В тот мир, где суждено забыться и остаться,
– Откуда и мой дед не захотел уйти,
Умевший из любых скитаний возвращаться.
Даур Зантария, «Ночь»
Дауру Зантария было всего 48 лет, когда 7 августа 2001 года его жизнь оборвалась от инфаркта. Он умер в московской съемной квартире у метро «Сокол».
Через год, в рамках XV Московской международной книжной ярмарки, состоялась презентация книги «Колхидский странник», куда вошли лучшие произведения Зантария и воспоминания его друзей – Андрея Битова, Евгения Рейна, Татьяны Бек, Петра Алешковского. Составитель сборника – Марина Москвина, иллюстрации – Леонида Тишкова. Воспоминания оказались ценными составляющими для мозаики биографии человека величины Даура. Они помогли, в частности, и при подготовке этого очерка.
В память о Дауре Зантария в 2010 году в Сухуме, в его бывшей квартире, был создан Культурный центр Даура Зантария. Основатель и директор Центра - общественный деятель Циза Гумба.
В 2013 году в Абхазском государственном издательстве было опубликовано Собрание сочинений Даура Зантария в двух томах, на абхазском и русском языках. В него вошли не изданные ранее произведения, публицистика и дневники. Составитель и автор предисловия к изданию — Владимир Зантария.
Собранием сочинений этот двухтомник назван условно, отмечает составитель. В издание вошли наиболее яркие произведения Даура, но наследие писателя настолько богато, что можно выпустить «еще и третий, и четвертый том».
По мнению Владимира Зантария, Даур в своих произведениях «смог стереть грань между мифом и реальностью». Это то, что сегодня называют мифопоэтикой – включение в художественный текст мотивов, аллюзий и мифологических образов, подчерпнутых из фольклора.
«Даур набрался смелости пойти против канонов классической абхазской литературы. Он пошел против железной устойчивости традиций. Наши писатели редко могли себе позволить сленг, а он легко к нему прибегал. Он пошел по другому пути и создал свой стиль, очень самобытный, яркий. Он мог и о воре в законе рассказать в своих произведениях, и жизнь сухумских цыган колоритно изобразить. Его интересовали все эти типажи. И сам он мог провести вечер в компании цыганского барона, мог поддержать блатной «базар», - рассказывает Владимир Зантария.
Одна из характерных особенностей творчества Даура Зантария – ироничность, тонкий юмор. И в этой своей иронии он не был похож на другого великого писателя Абхазии Фазиля Искандера. Даур занял свою нишу, Фазиль свою. Эту мысль подтверждает друг Даура, художник Адгур Дзидзария.
«Я недостаточно отдален от Даура, чтобы рассуждать о его творчестве, — предупреждает Дзидзария. — Мы слишком тесно общались, и живое общение, конечно, заслоняло его величину как писателя. Но, надо сказать, он был уникум, ни на кого не похожий. Очень глубокий и сложный человек, всегда ценный собеседник. В быту он бывал смешон, и мы, друзья, могли смеяться над этим. Но его рассуждения не проходили мимо нас. Общение с ним всегда в тебе самом раскрывало новые грани».
Что касается сохранения наследия Даура Зантария, то этот процесс еще идет, и сегодня в этом направлении заметны положительные тенденции, отмечает художник.
«Сейчас наша страна переживает нелегкие времена. Но если, условно говоря, проект «Абхазия» состоится, если мы как нация состоимся, и победят здоровые силы общества, то Даур Зантария получит достойное место в будущем Абхазии».
войти или зарегистрироваться.